От клана Кулак остался только сам — Кулак.
Острый Коготь — до сих пор висел нанизанным на огромный бивень, беспомощно исполнял головой, руками и ногами вечную пляску смерти в такт бешено мотающейся во все стороны головы мамонта. Его бородатая голова с оторванной нижней челюстью и широко раскрытыми мёртвыми глазами была обильно залита его кровью вперемешку с кровью исполина. Но... в Долине Верхних Пастбищ Острый Коготь будет неуязвим и сыт вечно.
Острый Глаз и Страх Волка — давно уже превратились в бесформенное кровавое месиво под неимоверной тяжестью ног мамонта. Но… всё могло быть иначе.
Быстрый Ветер и Холодный Огонь — загоняя добычу в ловушку, не рассчитав расстояния и прыти добычи, сами попавшись в неё, висели теперь — пронзённые заострёнными кольями на дне ямы-ловушки, установленных ими же. Оказались там, где должен был находиться этот огромный кусок мяса, шкуры, бивней, и жира. Но… миром правит не охотник. Всё в руках у Упавшей Звезды.
Ещё четверо — пали от клыков, вторгшись в идущую полным ходом охоту, загонявших мамонта волков. Столкнулись интересы двуногих и четвероногих хищников. Одних оказалось больше числом. Но… охота пуще неволи. Ведь так?
Ещё пятеро, со снующими между ними, и грызущими как охотников, так и мамонта волками, погнали добычу к запасной ловушке. На этот раз всё получилось, и, ломая маскирующие яму ветви деревьев, мамонт, со страшным рёвом, провалившись в неё — увлек за собой и свору вцепившихся в него мёртвой хваткой волков. Но… не долгой была радость пяти загонщиков. Постоянно дрожащая под ногами земля в этом месте, вдруг, тяжело усев под ними, и… поглотив всех разом — дыхнула напоследок — чёрным дымом в ореоле мириадов огненных искр.
Всё! Никого из рядовых охотников не осталось в живых.
Сын вождя — молодой и сильный парень по прозвищу Кулак, остался — один.
Справиться одному с огромным мамонтом, он, конечно же, не мог. Но, зверь был явно смертельно ранен пронзившими его острыми кольями в яме, и развязка могла наступить очень скоро. Оставалось только ждать.
Земля снова, в какой уже раз за сегодняшний день, содрогнулась, и из-под ног охотника повалил едкий зеленоватый дым. Тучи, медленно ползущие по Дороге Владык Верхних Пастбищ, увидев охотника, и обозлившись на, не стоящего на коленях и не трепещущего в почтении перед ними человечка — стали зло метать в него молниями. Земля же принимая на себя незаслуженный гнев небес — огненные уколы — раскалялась до магмы и огненными брызгами взрывалась вокруг.
Внезапно хлынул ливень и крупные капли его, достигнув поверхности, мгновенно превращались, шипя и клокоча в пар. Всё вокруг утонуло в непроглядной белой раскаленной массе обжигающей тело, а лёгкие — зловонной невыносимостью — дышать.
Земля, снова содрогнувшись, и усев в том месте, где в агонии бился мамонт, на мгновение, замерев — провалилась вглубь, и мелькнувшие напоследок хобот, бивни, страшный предсмертный рёв… всё это захлебнувшись в разверзшейся адской печке — исчезло, приняв на себя вдогонку лавину обломков обвалившихся пластов окружающих провал, и… не успевшая ещё до конца обрушиться земля, вдруг, вспучилась огромным пузырём и взрывом, в низкие тучи, подгоняемые, страшным грохотом полетели огненные шлейфы, камни, лава, дым, и… мамонт — дымящийся нелепой бесформенной кучей. Кулак в ужасе отпрыгнул в сторону, и что было сил, побежал, не разбирая дороги под ногами, куда-нибудь подальше от этого кошмара.
Бежать было тяжело. Приходилось перепрыгивать валуны и обломки дымящихся деревьев. Оббегать то, что невозможно было перепрыгнуть, и натыкаться за препятствием на новые препятствия и снова прыгать, задыхаясь, с бешено колотящимся сердцем и радужной пеленой перед глазами. Как дикий зверь Кулак из последних сил, задыхаясь и почти не чувствуя ног, на четвереньках взобрался на какой-то холмик который своей высотой хоть как-то спасал его от того ада что творился внизу, и в конец, обессиленный уткнувшись носом в пыльную землю, лишился чувств.
Всё… Мир померк. Мысли ослепительными точками разлетелись в разные стороны. Серая мгла, завертевшись в сверкающий всеми цветами радуги водоворот, подхватила щепочку, крутанула, ускоряя и ускоряя — раз другой третий и, в следующее мгновение, слилась в ниспадающие потоки, и, устремившись не в силах противиться в… бездонную тьму, обретала по мере падения — некий силуэт, некого существа явно чуждого здесь своей инородной иноземностью, своей материализующейся из ниоткуда формой, которая летя и цепляясь за какие-то выступы выбивала из препятствий чёрные с золотистой окантовкой всполохи — нарушая неведомо кем установленную раз и навсегда цветовую гармонию, и эти всполохи… словно сговорившись, вдруг, огненными змеями обвили это — нечто, сдавили мёртвой хваткой, и из замершего в пустоте неведомого — ручьями забулькала, полилась кровь, и, когда она кончилась
Продолжение следует.