Шум радиопомех преследует меня повсюду, Где бы я ни была, о Боже... Можно постоянно психовать и бить посуду, Не признаваясь, что тебя гложет. Можно кричать шёпотом, но так, что до дрожи, Можно слепо любить, точно. Можно чувствовать каждый твой взгляд кожей И страдать вовсе не заочно. Можно, и даже нужно строить парусные корабли, Ожидая попутного ветра, Зная: этим парусникам суждено висеть на мели Десятки персиковых рассветов. Запускать воздушных змеев в стеклянное небо В надежде, что нить не порвётся; Смотреть на бумажных рептилий безумно слепо Из-за яркого солнца. Можно жить точно так же как в старом романе, Жить в прошлом, Можно вечно теряться в белой дымке тумана, Но это безумно сложно. Бить стекло старых кривых зеркал можно тоже Весьма свободно; Можно кричать на весь спящий город: "О, Боже!", Это нынче модно... Только надежду нельзя терять ни в коем случае, Это очень опасно. А мы её уже потеряли, люди чёртовы невезучие, И полжизни, считай, напрасно...