Стянув бутылку первача
Из райско-кущевых столовых,
Ранеток, два листа кленовых,
И постер с ликом Ильича,
Змей, уважая естество
Людей, тихонько сполз по древу,
Под коим жил Адам и Ева.
И предложил за знакомство.
Адам застыл как истукан,
Увидев фауну при деле.
Но не убил рефлексы в теле
И ухватился за стакан.
Потом второй – за пап и мам,
Приветы Будде, Харе-раме…
Адам расчухал сбой в программе
Лишь после третьего – за дам!
Тогда всё это было странно,
То, что теперь исконно наше…
Но только Ева стала краше
После четвёртого стакана.
Адама этот парадиз
Слегка сподвигнул к адюльтеру:
Он так прижал сию Венеру,
Что змий, как гиря, ухнул вниз.
Гад сроду не видал таких
Акробатических этюдов,
И, чтоб совсем не стало худо,
Накапал Господу на них.
Бог, отложив проект геенны,
Был справедлив, как трибунал –
Из рая парочку изгнал,
Слегка поддав под зад коленом.
И, чтобы жизнь была не мёд,
А сучковатое полено,
Он до седьмого аж колена
Приподпроклял людям их род.
Адам, упёртый, будто лось,
Изрёк жене: «Не ссы, прорвёмся!
Избушку сладим, обживёмся,
Детей стругнём…» И понеслось!
Как по затылку – кирпичом:
Каноны, догмы, антитезы…
Они, конечно, косорезы.
Но мы то, бляха, здесь при чём?
Ведь сосчитать легко в уме
Навскидку, на глазок, примерно –
Колен прошло штук сто, наверно,
А мы всё по уши в дерьме.
Вот лажа, господи прости!
Не вижу мнения иного –
Господь нас проклял до седьмого,
Считать умея до шести.
Знать, он в отрочестве не знал,
Как вычислять периметр, площадь…
Не зря шесть дней пахал, как лошадь,
А на седьмой – балду пинал.
Мораль банальна, чёрт возьми!
Опять весь вред - от алкоголя!
И, дети! Научитесь в школе
Считать хотя бы до семи.
Вдруг завтра диктор огласит:
«В Раю свободна ставка Бога!!!»
И вместо хэппи-эпилога –
Опять всю жизнь говно месить!