Я не умею рисовать. Пыталась в детстве изобразить лошадь. Сбоку. Уши выстраивались друг за дружкой и походили на куриный гребень. Или размещалось одно только ухо, не давая второму пристроиться рядом. А ноги? Их было только три, или место оставалось для пятой. Копыта походили на боты. А ещё я рисовала принцесс. Что это были за девицы, лишённые радости любви. Замуж – ещё куда ни шло. С королевским приданым и с кривым ртом, и с руками разной длины преуспеть можно. Учитель, добрый малый, как правило приходил на уроки рисования навеселе. Он смотрел сквозь меня и ставил четвёрки за хорошее поведение.
Но вот пробил мой звёздный час. Нас, родителей, отправили подготавливать дачу к лету. Заведующая, похожая на возмужавшую пионервожатую, подлетела ко мне. «Разрисуйте стены и столики возле дома.» Все мои заверения, что я не умею рисовать, оказались напрасными. Заведующая как сквозь землю провалилась. Счастливчики убирали мусор и мыли окна. «Вот изображу уродов» - мрачно подумала я. «Бедные дети!». И я приступила к работе. Восемь или девять часов отчаянно орудовала кистью. Без перерыва на обед. Кисти и масляные краски держала я в руках второй раз в жизни. До этого однажды красила стол. А тут рисовала разрезанные и истекающие соком арбузы, котов, сидящих с удочками у воды. Даже колченогий столик, украшенный вислоухим зайцем, приосанился. Венцом творения оказался гусар-сердцеед на лихом коне. Он красовался на стене дома. Рабочий день подошёл к концу. Я извела всю краску. Родители и возмужавшая вожатая, глядя на мои художества, одобрительно кивали головами…Только не просите меня сейчас что-нибудь нарисовать! Волшебство кончилось!