Безмолвие, лишь редкий совий шорох, Трёхбалльный норд привычен и суров, Густела ночь, и спал при минус сорок Архипелаг Курильских островов. Фрагменты льдин срастались в барельефы, Замёрзших шхун чернели муляжи, Но в мрачных складках донного рельефа Бурлила зарождавшаяся жизнь. Не зная, что творится в бездне моря Понёсся прочь испуганный баклан Природа замерла в предчувствии, и вскоре Проснулся похороненный вулкан. Вначале пепел, фтор, двуокись серы, Окрасил тьму невиданный цветок, Пошёл из огнедышащей кальдеры Тяжёлый магматический поток. Нутро земли тряслось в жестокой ломке, Натёки застывали в мрачный сюр, И трескались на крупные обломки – Сказался перепад температур. Одновременно ледяные воды Проникли в приоткрывшийся нарыв, И полетели вверх куски породы – Раздался непомерной силы взрыв. Прошла волна, вздымая грозно гребни, Вселяя в души панику и страх, Тайфун накрыл прибрежные деревни, И всё живое гибло на глазах…
Я это видел словно на картинке В Алуште, в ресторане «Колесо», Там домогался северной блондинки Какой-то необузданный кацо.