Сто тысяч птах клевали с писком душу.
Вдруг что-то камнем мне на грудь упало.
Подумалось: "Наверно, жаба душит..."
Но это кот был, с ласковым оскалом.
Я к ним была лояльна – всё моё.
Прислушиваясь к трелям и мурчанью,
Не запирала в клетки соловьёв,
Бродячих кошек колбасой встречала.
"Господь, прости грешившую стократно!"
Кот, жмурясь взглядом добрым малахитным,
Засунул кляпом в глотку мне обратно
Почти произнесённую молитву.