И, стало быть,
кого-то, в двадцать пятом,
о гибели твоей
ласкала весть, –
такая
для поэта нынче плата
от Родины,
за гений и за честь!
Но искренне
заплачет Айседора,
читая «хулиганскую любовь».
И Русь твоя,
земля златого слова,
навечно поглотит
поэта кровь,
Такой уж,
к сожаленью,
жизни круг.
Бросил ты истому
и мечтанья…
И слёзы льёт
печальный Петербург,
«до свиданья, друг мой, до свиданья…»