Парящие потоки нагретого воздуха качались над пустыней, которую баюкало солнце, лаская горячими лучами пески, заблудившуюся в барханах дорогу, укрывшийся в оазисе город, его дворцы, сады, выбеленные дома, изнывающие улицы. Пройдя зенит, солнце расщедрилось на обжигающее внимание, и пышущую заботу, от которой пустыня раскалилась пески и задышала жаром. Воздух над ней плавился, таял, подрагивая и колеблясь. Световые лучи, отразившись от города, ринулись вверх. В один миг добравшись до неба, они столкнулись с прохладными слоями воздуха, отчего слегка накренились, преломились и упали в пустыню. Среди песков возник призрачный, зыбкий, таинственный Мираж, в котором угадывался город, слегка размытый и местами полупрозрачный. Песок, на минутку забыв о жаре, недоуменно воззрился на взявшийся ниоткуда оазис. – Ты кто? – спросил он. – Я? - Мираж огляделся по сторонам, оглядел себя, - Город. Видишь, какой у меня дворец, апельсиновые сады, фонтаны? Пустыня как-то внимательно посмотрела сквозь «город» и хмыкнула. – Городов я не видел что ли, – с недоверием заметил песок. – Я – мираж, - пояснил Мираж, – но сейчас я – город. – А как ты здесь оказался? – С неба упал. – Ты не настоящий? – Город – нет. Я – настоящий. Мудрая пустыня вежливо молчала. – Сам настоящий и при этом «ненастоящий город», - обдумывал песок. – Ты - обманщик? Мираж улыбнулся, посчитав вопрос не сколько обидным, сколько забавным. – В той или иной степени мы все обманщики. Но в моем изображении города нет обмана: ни искажений, ни прикрас. Я правдивое видение, – объяснял Мираж непонятливому песку, с любовью разглядывая «свои» дворцы и улицы, – и, согласись, красивое. Я представляю то, что вижу. – Но зачем? – не унимался песок. – Не знаю, - пожал плечами «город». – Может, чтобы вы могли увидеть мир, каким удивительным, непохожим на привычное окружение, он может быть там, далеко, за горизонтом. Песок задумался. Проползавший мимо варан уставился на чудо, с опаской: «Чего от него ждать?» Мираж слегка подмигнул ему «апельсиновым деревом». Варан вдохнул в себя раскаленный воздух пустыни, повел хвостом, подумал: «Пойду-ка я отсюда», - развернулся и пополз дальше. Солнце, неторопливо идя по дороге к закату, ослабило «жаркую хватку». Мираж еще немного порадовал глаз случайных путников и растворился в воздухе медленно остывающей пустыни.