В часах кукушка изойдёт на хрип, Крича о том, что ночь уже в угаре, Затем устало перейдёт на храп, Покачивая вниз упавшей гирей. Наступит вдруг волшебная пора, И тишина прошепчет что-то сладко Гусиному и вечному перу, Скользящему по чистой глади свитка. Туманом растечётся белый стих, Роняя капли радости и боли, Скрывая взгляд ревнивый, детский страх, И часть пейзажа, где мы так любили…
…Часы с кукушкой утром оживут И захромают, догоняя Время. А утро сонно выпятит живот, Сердито кукарекая поэту, Который будет спать без задних ног С улыбкой светлой мудреца-младенца…