Млел пунцово-багряный закат.
Он в глаза заливался и в душу.
Не щадя измывался плакат:
"Здесь нет тех - кто законопослушен".
До отбоя ещё полпинка.
Жаль, бараки топились впроголодь.
И в озябшее бремя тоска
беспощадно вонзала свой коготь.
Вновь в желанный, обжажданный чаc
лампой вспыхнет барачная паcмурь.
И тогда, может, вспомнит о Вас
тень моя, незабитая насмерть.
Шли враccидку на койках чаи,
черепки беспощадно чесались...
Подневольные годы мои
ничего, ни кого не касались...