Лишь мне не светит ничего –
ни шиш, ни масло,
а верить жизни кочевой
огнеопасно...
Но в эту ночь, не наяву –
такое диво –
я тихо падал в синеву
неторопливо,
и звёзды в космосе пустом
в лицо летели,
а я был сорванным листом
на акварели,
написанной чудесным сном
под плач и вздохи...
Стучал осенний метроном –
считал эпохи.
Готовил новую канву
сезон стервозный,
а я всё падал в синеву
и видел звёзды...