И при фонарном том столбе,
Где пахли ржавчиною лужи,
Стоял я никому не нужный –
Ни осени, ни сам себе.
Дождь этой ночью отдыхал,
Гром не гремел басово в трубы,
И я, облизывая губы,
Лишь капли редкие вдыхал.
И мне шагнуть бы дальше в ночь…
Но были стены мрака туги,
И понял я, что заперт в круге,
Мне свет его не превозмочь.
Вся в нём отсвечена судьба,
Где был и ярким, и бездарным…
Нет, я не при столбе фонарном,
Я – у позорного столба.
Что толку клясться на крови?
И встал я в этом судном круге –
И вспомнил об умЕршем друге,
И о погубленной любви.
Я каялся и признавал
В себе Мессию и Иуду…
Как было горько мне, как худо,
Я от признаний изнывал!..
Но лишь наметилась заря,
Лишь капля на столбе угасла,
Вдруг понял я, что не напрасно
Всю ночь стоял у фонаря;
Вдруг осознал, что – нет, не вдруг
Шагнул я этой ночью в осень.
…За всё с тебя когда-то спросят,
Втолкнув из мрака в судный круг.