разогнало ночи черную тьму.
Началось в моем колхозе утро ясное,
пробудились люди в каждом дому.
Дружно вышли на работу тяжелую -
разгребать по огородам навоз.
И тогда запел я песню веселую,
загорланил, заорал на весь колхоз:
"Говнецо! Говнецо!
Говнецом измажу руки и лицо.
Говнецо! Говнецо!
До чего же жить на свете хорошо!"
Для меня на свете нет ничего милей
свежего навоза кучи парной.
Без навоза не могу жить я, хоть убей, -
его запах мне с рожденья родной.
Мне ходить в говне по яйца совсем не лень,
я готов им пропитаться насквозь.
Я готов в нем ковыряться хоть целый день,
хоть в жару, хоть в самый сильный мороз.
Говнецо! Говнецо!
Говнецом измажу руки и лицо.
Говнецо! Говнецо!
До чего же жить на свете хорошо!
Убирать навоз - работа почетная,
и я этим дорожу и горжусь.
Пусть в колхозе самый грязный и потный я,
но я этого нисколько не стыжусь.
Ведь не тот, кто больше всех прибедняется,
любит больше всех родной свой колхоз,
а тот, кто не брезгует, не стесняется,
не боится замараться об навоз.
Говнецо! Говнецо!
Говнецом измажу руки и лицо.
Говнецо! Говнецо!
До чего же жить на свете хорошо!
Говнецо! Говнецо!
Говнецом пропахли Herr мой и яйцо.
Говнецо! Говнецо!
До чего же жить на свете хорошо!