Вокруг жасмин цвел, маки и фиалки.
Хранила тайны райская река.
В златые ветки превращались палки,
Нирваной веяли грядущие века.
И кот ученый пел нам на свирели,
Твои глаза вели меня в астрал.
Нагие груди щекотали ели,
И мудрый сокол в небесах летал.
Витал в пространстве шепот абсолюта,
И дух наш тайны мира познавал.
Мы ждали звездного гармонии салюта,
Который вел на бал. На бесконечный бал.
Я проснулся мартовской ночью.
Плюнул в черное окно.
Раздавало таски горожанам быдло,
С неба летело птичье говно.
По странным улицам ходили инвалиды.
В футлярах, с сумками. Без слуха и без глаз.
И плюшевые дни им открывали виды,
На жизнь с духовки, с томом глупых фраз.
Тогда я с ужасом взглянул на злое небо.
И луч светила канул в сторону тайги.
Абсурд! Абстракция! Нутро прижжет комета!
Лишь так ты вспомнишь, зверь, о вере и любви?!
- "А правда, собственно, у каждого своя."
Скупой на милость, снова слышу скрип скелетов.
Не спорю, да. Но истина - одна.
Ах, Цинциннат, не жди от призраков ответов...
Гудел завод, постылым дымом забивая,
Планеты, звезды, вечность. И душа,
Бродячим волком в ЭТО завывая,
Смотрела в сумерки, неистово дыша.