Вьюга мечется над омертвевшей Землей, рвет в сверкающие клочья свои тонкие льдистые юбки, посыпает мерзлым пеплом раскаленные в стуже деревья и камни. В заиндевевшем лесу, среди колких ледяных глыб мерцает огонек… В домике Ято тепло и уютно. На столе пылают свечи, в камине тлеют угли. Цветы в глиняных горшочках беспечно дремлют, убаюканные нежными песнями Осени. От напора снежных ветров в окнах потрагивают цветные стеклышки. В комнате пахнет корицей и имбирем. Снаружи Зима, а в домике у Ято гостит Осень. Она пьет ароматный чай и улыбается душистому парку, струящемуся над глазурной чашкой. «Черничный пирог удался на славу», - тихо сказала Осень. «Хочу уверить тебя, милый Ято, не нужно предаваться этой меланхолии, - продолжила она. – Вскоре все изменится… Я чувствую, что скоро появится то, что спасет тебя от горькой тоски…». В дверь постучали. «Кто же может в такую погоду быть на улице?», - подумал Ято. Он стряхнул с пиджака невидимые пылинки и направился к двери. Снаружи визжала ледяная вьюга. Он почувствовал ее мертвый холод сквозь теплый пиджак и прогретые стены… Снова постучали. Ято вздохнул и смело распахнул дверь навстречу Зиме. Она влетела в домик словно стая голодных стервятников, погасила свечи и вылетела в трубу, разметав по полу остывшую золу… На пороге, замерзшая, дрожала маленькая серая птичка с красной грудкой. Она не шевелилась, только смотрела на Ято молящими глазами. Он отступил назад, чтобы пропустить ее внутрь домика. Птичка встрепенулась, зацепилась заледеневшей лапкой за порог и ввалилась в дом Ято с каким-то гулким стуком… Ято закрыл дверь, запер на засов, чтобы Зима больше никогда не смогла влететь в его дом. Он обернулся и увидел, что Осени уже нет, а чашка, из которой она пила, разбитая лежит на полу. «На счастье», - подумал Ято и помог птичке подняться.