несешь свое незримое родство
печатью несусветного раздора
по договору - с неким кредитором
и помнящей все росчерки листвой.
Из ничего, слепого ничего,
из чада, приносимого ветрами,
тоски невыносимой, жуткой брани,
фантомных болей, ран и драных швов
выводишь круг, который баловство,
бессмысленное, более, чем ветер.
Наследуя всему на этом свете,
оставишь свет и больше ничего.