Выхаркивая легкие, до одури, до колики Деремся с дурой-совестью, что голос подает. И, не приемля подлости, прожевывая горести, Собрав остатки гордости мы прем на эшафот.
Мы - голые и страшные, враньем обезображены, С непониманий язвами, с обидой через край. Замызганные бранями себя признали тварями, И раз не сдохли сами мы - играй, палач, играй...