По клавишам ловкие бегали пальцы,
А руки едва поспевали вослед.
И эти бесовские, дивные танцы
Вплетали канву в музыкальный сюжет.
Рахманинов с нами садился в обнимку,
Чайковский по дружески чай разливал,
А рядом на кресле сиятельный Глинка
Из оперы что-то под нос напевал.
А наш музыкант улыбался роялю
И нотной дорожкой шагал наизусть.
Мы времени временно счёт потеряли.
Бетховенно плыли куда-то, и пусть.
Ах Боже мой, где мы? В каком из столетий?
В каком-то поместье, в какой-то стране.
С Шопеном шалим мы как малые дети
И Шуберта пьём в музыкальном вине.
Когда он играет - вся жизнь замирает.
И хочется плакать, мечтать и летать.
Труды не напрасны, всё в мире прекрасно,
А то, что ужасно - тому не бывать.
Рахманинов с нами садился в обнимку,
Чайковский по дружески чай разливал,
А рядом на кресле сиятельный Глинка
Седому маэстро наполнил бокал.
2004