Еще один день так же горек, как черный кофе. И это логично, ведь сладкий Она не пьет. И вязкая горечь ложится упрямо в строфы, А время как будто замедлило плавный ход. Ах, если б да может быть... Только не лечит время. Его не ускоришь количеством сигарет. Не терпит оно сослагательных наклонений, А может у времени времени просто нет. Он так и живет без прописки в Ее Вселенной - Вселенной души, что пустила уже ростки. И каждый росточек она бережет и ценит, И любит Его не за что-то, а вопреки. А жизнь ее тонкой иглою таится в хрупком Овале прозрачного, словно хрусталь, яйца, Что мирно и тихо покоится в дикой утке, Которая в зайце, а заяц в Его руках. И если любимые руки ослабнут, тотчас Сбежит, не оставив и следа, пушистый зверь. На каждого зверя охотник, увы, найдется. Расплещется кофе несладкий, и хлопнет дверь. Вот так и уйдет то, что было не так уж важно. Без громких истерик, без слов и без лишних мук...
Она никогда Ему слов о любви не скажет, И все оттого, что они не нужны Ему.