Пустые вагоны. Чад. Пурга, переломанная о крыши Черных ангаров. Кромешный ад. Все, что в нем слышно – Звучащие в унисон – гудки, Стон ломаемого металла, Обрывок крика. Луна как свидетель, она ж – улика, Трется о щебень мертвецким светом. В бликах теряется направление. Полосы рельсов как суть деления Вырастают ребром из холодной тьмы. Их перешагивая, мы Прячем ладони в запахе ватника. Скулы горят. И манерой всадника, Рвущего лошадь под гору в бой, Хлещет о голени окрик «Стой!»