Папоротники над хвощами – пальмы,
колокольчик шахматный – из тьмы,
лепестки пурпурно-алой мальвы –
- замерли в преддверии зимы.
Чу, споткнёшься, под трухлёй-корягой
у ондатры спрятана нора,
воздух от болот зловонной брагой
опьяняет в звоне комара.
Пьяным выползаешь на дорогу,
что песчаной лентою блестит,
гладкая луна склонилась сбоку,
и в тебя внимательно глядит.
Чиркнет мышь, мелькнёт за нею совка,
молоко – клубящийся туман,
в тишине стволом блестит винтовка,
я здесь – лишний, и никем не зван.
В золотом шумящем ресторане,
средь многоголосой суеты,
в городском бурлящем , людном храме
прятал я от Вас свои мечты.
Тычет вилкой пьяница весёлый,
скоморох, швейцар дожал на дверь,
а в лощине, скоро станет голой,
осторожный отдыхает зверь.
20 февраля 2011 г.
С-Петербург