Теперь ее домом стала скрипучая кровать и тумбочка, а лучшим другом – тот самый мишка. Но Лида не расстраивалась и не капризничала. С покорностью жила по строгому режиму, с покорностью глотала невкусную кашу, с покорностью сносила насмешки сверстников. У нее было то, ради чего стоило жить. Лида ждала маму. Она знала, что у всех есть мамы, просто кто-то перестает в них верить, и тогда мамы обижаются и не приходят. Так ей рассказал уже совсем взрослый Петя. Ему было десять, он умел далеко плеваться и виртуозно добывал деньги на пиво. С первых дней Петя стал опекать Лиду, и не позволил другим мальчишкам засунуть ее головой в унитаз. Однажды они разговаривали про то, что было до детдома. Петя рассказал про своих маму и папу. Он очень ими гордился. Они оба где-то сидели, но должны были вот-вот прийти за ним. Лида тогда сказала, что у нее нет ни мамы, ни папы, а была только бабушка, но и той теперь нет. Петя засмеялся и сказал тогда эти слова про маму.
Теперь каждый день Лида садилась у окна во двор и мечтала. Сейчас распахнется старая калитка, и по дорожке к детдому уверенно зашагает женщина в бежевом пальто, радостно стуча каблучками по асфальту. Она с трудом откроет тугую дверь, зайдет внутрь, снимет беретку, и ее пышные, благоухающие солнцем и лесом волосы рассыпятся по плечам. Строгим голосом женщина спросит у воспитательницы, где здесь Лидия Снегирева. Лида, конечно, будет подслушивать, и при этих словах выскочит навстречу, а мама откроет ей навстречу объятия, и Лида со всего духу кинется туда, спрячет лицо в маминой груди, укроется от всех забот. И все непременно будет хорошо.
Шло время, а мама все не приходила. Старшие, даже Петя, за которым пока так и не приехали родители, смеялись над Лидой, говорили, что их всех бросили в детдоме, что они никому не нужны, и она тоже никому не нужна. Но Лида не верила им, и все ждала.
В пятницу она как обычно сидела на своем посту и смотрела во двор. На улице накрапывал дождик, и в унисон с ним по лицу Лиды текли слезы. Ей было очень грустно и одиноко от бесконечного ожидания, и огонек надежды постепенно угасал в ее сердце.
И вдруг, калитка распахнулась. По тропинке, шла женщина в бежевом пальто, ее каблучки весело цокали по асфальту. Она с трудом отворила тугую дверь и скрылась внутри.
Лида соскочила с подоконника, и, размазывая по лицу слезы, понеслась через три ступеньки вниз. Дверь была приоткрыта, и Лида заглянула в нее. Женщина разговаривала о чем-то с воспитательницей, но вот, она кивнула головой, встряхнула волной каштановых волос, развернулась. И вышла из здания.
У Лиды по лицу с удвоенной силой потекли слезы. Ее маленький мир рушился, погребая под развалинами душу. Мама была здесь, но она не позвала свою дочь. За окном мелькнуло бежевое пальто. Лида вздрогнула и побежала.
Жизнь у Настены не удалась – Бог не дал детишек. И достаток, и дом полная чаша, а без детей пусто это все и бессмысленно. Поэтому она никогда не приходила к тете на работу, слишком больно было видеть столько маленьких брошенных детдомовцев. Однако сегодня отказаться никак не удалось, надо было срочно занести документы. Девочку в окне Настена почему-то заметила сразу. Она сидела, нахохлившаяся, как птенчик в гнезде, только гнездо не было ей родным. От всей ее сгорбившейся фигуры веяло такой тоской, что Настене стало не по себе. Стараясь не смотреть на девчушку, женщина стремительно пересекла двор и заскочила в здание. Там она как можно скорее завершила все дела и побежала обратно из детдома, скорее в машину, чтобы уехать отсюда. До ворот осталось несколько шагов.
Внезапно за спиной послышался топот маленьких ножек. Настена оглянулась. По тротуару, рискуя сломать себе шею, со всей мочи неслась белобрысая девчушка. Дождь капал на нее, но она не замечала дождя. Девчушка бежала к Настене и кричала: «Мама, подожди меня. Мама!».
Настена вжала голову в плечи, развернулась, и изо всех сил бросилась бежать к машине. Она боялась менять свою сиротливую жизнь, она с упорством убегала от счастья.
Лида одиноко стояла под усиливающимся дождем и потерянно смотрела вслед удаляющемуся бежевому пальто. Ее душа сломалась. В этот миг Лида поняла- мир бросил ее, а значит надо сделать этому гадкому миру больно.