Имя Снежана ей было тесно, как магазинные лифчики. Редакционные донжуаны в закоулках называли её Домной, посматривали на неё, как на диковинку, и как любую диковинку им хотелось потрогать её руками. По вечерам, запершись в кабинете, Снежана врубала динамик, отключала телефон и начинала выть. - Воет? – спрашивали проходящие сотрудники уборщицу, терпеливо ждущую возле запертой двери. - Воет. И чё воет? Пережидай здеся… Отвыв, Снежана, громоздко ступая, подходила к двери и отпиралась. -Заходи!- зычно разрешала она. Уборщица боязливо входила, стараясь не греметь ведром. А дома Снежану истязал муж. Он загонял её в угол, бил кулаками в грудь и живот, пинал ногами. Потому что он был маленьким, а она – большой и красивой. Она бы могла одним ударом подчинить его, но Снежана никогда не забывала, что большие обречены щадить маленьких.