Актрисы усталые платья кладут
В тяжёлые чемоданы,
И лишь пианист неустанно играет
На старом, забытом рояле.
По клавишам пальцы неспешно бегут
Под Штрауса музыку нежную,
В размеренном ритме минуты текут,
Спектакль был сыгран успешно.
Печальный артист, отыграв свою роль,
Чаюет в холодной каморке,
Усталых актрис уводит прочь сон,
Колышутся платьев оборки…
На следующий день вновь на сцену выходит
Уставший, печальный артист,
Вживается в образ героя шального,
Играет канкан пианист.
Актрисы в оборчатых платьях на сцене
Танцуют под быстрые ритмы.
В шелка разодетые зрители смотрят
Испанские колориты…
Искусство, что требует лжи и притворства,
Спектакль, где каждый обходится ролью-
Всё так гениально и превосходно,
Но, в той же мере, притворно порою.
Играть чью-то роль не простая задача,
Никто твоей сути не знает сполна,
Лишь видит картинку в маске и платье,
А то, что под маской - чужая душа.
Аплодисменты, букеты цветов,
Овации, рукопожатия…
Кружатся вихрем красочных снов,
А наяву всё иначе.
Прохожие мчаться в суетах своих
По улицам узким и тихим.
«Люди, ведь я - гениальный артист!
Постойте, куда вы спешите?
Тонул я в овациях ваших всегда,
В аплодисментах, букетах.
Ролей много сыграно около ста
И вам ведь известно об этом».
…По улице девочка милая шла,
В глаза поглядела артисту,
Сказала: «О, да! Вы на сцене звезда!
Но кто же такой вы по жизни?
Ту роль, что играете всем на показ,
В театре зовут гениальной,
За сценой сливаетесь с серостью масс
И это порою печально.
Овации зрителей - тоже игра.
Мы сами ведём себя лживо.
Поверьте, цветы - это всё ерунда
И наше притворство – паршиво».
Вдруг понял артист, что ребёнка слова
Полны глубочайшего смысла-
Порой входим в образ, теряем себя,
Пытаемся просто забыться.
А мимо проносится личная жизнь,
Полна белых пятен, пробелов.
Себя, потеряв, в чью–то роль воплотившись
Мы забываем об этом.
Мы забываем о том, кто же мы,
Что жизнь нам дана лишь однажды
Кощунственно жить по сюжету судьбы,
Под масками прятаться - дважды!