Отчаянье вернёт меня к себе.
Прислушаться. Остыть. Не шевелиться.
Мелькают годы, и стареют лица.
Окурок, прилепившийся к губе,
то вздрогнет красной точкой, то погаснет.
Пройдёт сквозь потолок табачный дым.
И мудрено остаться молодым,
не став самоубийцей, жертвой казни,
мишенью на нечаянной войне...
Кровь на снегу не уступает розе.
Уже себя подозреваю в позе,
взмываю, словно лодка на волне,
и опускаюсь в черноту тревоги...
Отчаянье зовёт меня к себе.
Мигает лампа на косом столбе,
высвечивая контуры дороги,
не силясь бесконечность подчеркнуть,
но целясь преподать неосвещённость,
как мира тут и там незавершённость,
как жизни ускользающую суть.