СТЕНА. (Рассказ)

*
   Через десять минут Волк будет у Стены, между двух башен. Самих башен он не видит из-за слепящих огней прожекторов, - вся зона укреплений ярко освещается. Может они уже смотрят в прибор ночного видения; солдат приблизил глаз к прибору, наблюдает светлое пятно на тёмном фоне. Там, за бронированной бойницей серый глаз ашкеназа, тёмный марроканца, универсальный солдат-эфиоп или хитрый друз, с мысленной оговоркой нажимающий на спусковой крючок.

*
  Может, не заметили? Может,  все взоры обращены на вражескую сторону, следят, чтобы оттуда не подкрались палестинские террористы, не перелезли через Стену, не проникли в процветающую нашу Страну, не взорвали бы автобус или кафе, не расстреляли из калашникова мам с детишками во дворе!
  Мы освободили, расчистили эту грязную английскую колонию, прогнали воинственных, кровожадных дикарей. Мы построили здесь еврейскую демократию, Родину для нашего исстрадавшегося народа; согласно указаниям компьютеров, ради пущей экономической выгоды, завертелись шестерёнки нашей жизни: открываются и закрываются двери банков, кредитные карты проводятся по щелям деньгоснимающих устройств, люди едут на работу, возвращаются с неё, сидят у экранов компьютеров, телевизоров. Они не теряют времени – времени жалко! Вечер ещё для разбора распечаток, отчётов, счетов, изучения выгодных предложений на бумаге или в компьютере; правда, бумагу скоро отменят насовсем – останутся только компьютеры, лучшие друзья и помощники человека.
Получать новую информацию, отдавать финансовые распоряжения, выслать документы, написать письмо другу – в этом у компьютеров нет конкурентов на Земле.
  Наша прекрасная Страна! Здесь раньше паслись стада овец со спутанной шерстью, бедуины пели свои заунывные песни,- теперь башни из стекла и стали, раскинулись аккуратные соты массовых жилищ, или утопают в зелени и цветах  уютные виллы; проложены многополосные трассы, круглые сутки не умолкает рёв моторов.
Конечно, мы оставили деревни, даже небольшие города, где ведут свою дикую нечистую жизнь аборигены, где на дорогах тухнет падаль; ещё встречаются старые дома из природного камня с крошечными окошками. Женщины там закутаны в чёрные одежды, им отрезают клитор и мужчины  застегнуты с головы до пят в любую погоду. Это всё, понятно, для туристов. Но туристам мало по малу надоедают узкие захламленные улочки, деревни в лесу, окружённые свалками мусора, они всё больше  тянутся к нашей, современной культуре. У нас тоже свой колорит, иудаика, своя религия, достаточно дикая, бесноватая, не хуже других: замысловатые обряды,  песни, пляски, метание камней, поджигание помоек; мужчины с пейсами в чулках и лапсердаках, женщины в париках – чего же вам ещё? С другой стороны всё модернизировано, на высоком уровне техногенности, гуманности, прогресса!

  Но террористы хотят разрушить нашу Страну, растоптать, залить кровью, взорвать, вместо того, чтобы служить нашему современному обществу, оставить свои дикие привычки, цивилизоваться! Завистливые ублюдки!
  Поэтому мы построили нашу Стену – отгородились от них. В чистом поле возвышается Стена из бетона с круглыми железными башнями, вынесенными вперёд по фронту, на врага. Вся в колючей проволоке с отравленными шипами, по которой ещё ток пропущен, вся утыканная хитрыми приборами, да фундамент на десять метров под землёй.  С нашей стороны укрепления строгого серого цвета, а у них разрисованы цветами, животными и прочей дребеденью, на которую способны эти дикари со своими блаженными друзьями-мечтателями.
Ведь даже не охраняют свою сторону: сразу за Стеной у них лавки, горланят их дети, бродят скот и птица. К чему им охрана: каждые несколько сот метров в Стене построены бронированные ворота, которые растворятся, если надо, через них выдвинуться наши танки, бронетранспортёры, прикрываемые вертолётами. Мы охраняем дикарей от них же самих наилучшим образом. Когда построили мы Стену, тихо, спокойно сделалось вокруг!
*
   Волк был свой, он принадлежал к "избранному богом" народу и шёл по своей территории. Когда-то жизнь его шла нормально, как у всех; работал ответственным распределителем товара в большом сетевом супермаркете, в отделе твёрдых мучных изделий: макарон, флексов, а также  кофия, чая, какао и т.п. Он распоряжался на складе: выдавал, заказывал товар, проверял цены, даже сам помогал своим подчинённым: увядающим русским бабам, унылым, раскрашенным, покупающим на последние золотые украшения, дабы позолотить свою ржавую жизнь. Волк понимал, даже по- своему любил их. Его родители сами эмигрировали из Марокко, отец умер от лихорадки на посадках финиковых пальм.
  Волк переспал с доброй половиной своих подчинённых-женщин; они не очень противились - боялись потерять место. С уборщицей переспал,- она была самая молодая, молдаванка, не говорила на иврите, но Волк сказал ей: зиги-зиги, и она всё поняла. А что? Он ещё хоть куда: высокий, стройный, с лысым лбом, но щёткой чёрных волос на затылке, с густыми чёрными волосами на предплечьях, на кистях рук. Не сравнится с их мужьями полуимпотентами, спившимися спортсменами и бывшими научными сотрудниками!
Молдаванку два раза водил в ресторан со скидкой; заведением владел дальний родственник Волка, который был ему немного должен. Ей понравилось, пришлось погрозить: ну, ну, ну! – чтобы не осталась без работы.
Жена его умерла, дети выросли, уехали в Америку. Новой семейной жизни не хотел; связываться с израильтянками себе дороже: сразу попадёшь на бабки. Лет до 70-ти дорого ценят свои прелести, не хотят быть фраершами, только сверху; их не запугаешь – у каждой родственник-авокат, полжизни живут на средства таких лохов. Поэтому на соотечесвенниц может вообще не встать, в его 55... Русские же дают от безысходности, чтобы забыть своих разрушенных мужей, их дурно пахнущие носки, ради чистого искусства, в крайнем случае, за кормёжку; они милы, женственны, а наши будто всю жизнь не снимают армейских ботинок.

  
*
До Стены метров 300. Волк присел на камень отдохнуть; курить не стал - не привлекать внимания, потом. Горячий ветер с востока, не очень душно, ночь...      

*
  Жил Волк спокойно, удобно. После работы ехал к себе: полвиллы остались ему от семейной жизни. Сад, бугенвилии, навес для машины, лужайка. Ц-ц-ц – работают поливалки на закате, водяная пыль радугой ложится на траву, которая всё равно засохнет через год-два -  слишком жарко; арабы привезут новую лужайку, раскатают поверх старой.
После телевизора ляжет рано, подъём в 5.00. Молочный завтрак с кофеем, мытьё посуды, может, подкосит лужайку; заведёт машину, прибудет в супермаркет за полчаса до начала рабочего дня, припаркуется на месте для сотрудников. По субботам сидит в кафе, заполняет лотерею, играет в шеш-беш с друзьями, может, выпьет немного пива или арака. Доволен собой, Страной, разбирается во всех вещах на свете, особенно в банковских ссудах; сетует, почему евреев в мире меньше, чем мусульман, при всей их избранности, способностях; этот вопрос действительно волнует - такая несправедливость!
  Жизнь Волка круто изменилась одним летним вечером. В обед позвонила приятная девушка, уговорила встретиться с агентом, который расскажет ему про новые программы мобильной связи,- только расскажет, а он  уж сам решит... В 20.00 симпатичный молодой человек позвонил в дверь; за кофеем с вафлями поведал о преимуществах новой программы. Долго ли, коротко ли, но после пары часов расчетов, прикидок, пяти чашек кофея, пачки вафель, Волк начал ломаться, к тайной радости агента, и сломался, когда в подарок ему предложили мобильник с позолоченным раздвижным корпусом, большим экраном и встроенной камерой. Такой красивый, золотой!
Волк согласился платить по 9 шекелей в месяц за молчание, т.е. не отвечать по старому номеру - на ту программу договор на 2 года,- вообще забыть его, смотреть полученные вызовы и звонить с нового номера по атрактивной цене. Волк заключил договор на 3 года, сфотографировали его кредитку с закрытыми бумажкой цифрами, подтвердили по телефону, подписали целую кипу документов. Расстались друзьями: молодой человек пообещал позванивать иногда, просил и Волка звонить, если что.
  «Если что» началось на второй месяц. Со счёта Волка мобильная компания сняла треть зарплаты; не хватило денег на ежемесячный платеж по банковской ссуде на дом, остатков долга за машину, на отсроченные платежи за покупки. Пришлось брать новую ссуду в банке для покрытия всех этих долгов. В гневе Волк позвонил в компанию мобильной связи, но оказалась, что агент Олень уже не работает. Милая девушка по имени Тюльпанчик пообещала всё проверить, прислать распечатку и т.д. Распечатка пришла, Волк занялся её расшифровкой. Сверял номера, вспоминал события: звонки родственникам, знакомым, звонки по работе, может быть... Нет! Запутался... Не мог же он по номерам восстановить всю свою мобильную жизнь!  
  Волк ругался по телефону с Тюльпанчиком, Серной, Розой, наконец, с начальником по имени Медведь. Ему объяснили: всё, что можно сделать – отменить  секс по телефону и звонки за рубеж, на всякий случай; в подписанном им договоре на странице 65-ой приписка мелким шрифтом, что в случае перехода в  молчание, он будет платить ежемесячно круглую сумму до истечения срока договора, либо одноразово её же, помноженную на количество месяцев с процентами и штрафом; ограничение по сумме на звонки договором не предусмотрено.
  В ужасе Волк понёсся к адвокату. Тот взял с него 100 баксов и сказал, мол, будет этим делом заниматься, но компания мобильной связи очень сильная, у них связи в правительстве, куча своих адвокатов. Процесс займёт несколько лет, Волк, конечно, получит много-много денег, в конце концов, а пока надо платить – ничего не поделаешь... Если обратиться в суд сейчас, то первое заседание будет через год, промежуточное, окончательное же решение суд вынесет  через год-два; без решения же суда низшей инстанции, высший Суд справедливости не станет рассматривать дело; вообще этот суд старается рассматривать в первую очередь более срочные гуманитарные дела. Так вот...
  Волку было очень тяжело оплачивать свой золотой телефон. В гневе он швырнул его о стену так, что тот разлетелся вдребезги. Пришлось покупать новый – для работы нужна связь. На оскудевший бюджет купил старый аппарат в комиссионке: простой, уродливый, сиреневого цвета, с крошечным слепым экраном – такие бесплатно выдавали младшим служащим компаний; с остатками жвачки в щели микрофона, - а что вы хотели за такие деньги? На работе стеснялся разговаривать на людях, прятался на складе между стеллажами с макаронами.
Денег не хватало. Золотой покойник в лице сиреневого наследника требовал их всё больше. Росли долги по ссудам старым и новым, которые приходилось брать для покрытия старых. Бурными всходами штрафы росли на процентах, проценты всходили на штрафах.
  Волк впал в уныние, стал раздражителен, кричал на русских баб, даже перестал с ними зиги-зиги. Уволил уборщицу молдаванку, взял вместо неё беззубую ведьму с накрашенными губами, в джинсах, учительницу фортепьяно из Киевской консерватории. Путал ценники в компьютере, за что получил два нарекания от начальства. В гневе отменил банковское распоряжение для компании мобильной связи. Компания его отключила, но деньги продолжала снимать в минус, с процентами, штрафами. Для звонков купил дорогую карточку предоплаты, но деньги на ней быстро кончались; перестал звонить друзьям и родственникам, а те как-то тоже не объявлялись: проблемный парень, долги... Адвокат сказал, что не может с ним работать, мол, непредсказуем, ломает все планы, нарушает правила; денег, 100 баксов, ему не вернут, конечно.  
  Через полтора года мобильная компания подала в суд, который состоялся на удивление скоро. Решением суда Волку долженствовало выплатить крупную сумму вышеупомянутой компании, а так как он не мог этого сделать, вторичное заседание постановило конфисковать имущество.
  Дождливым зимним вечером в дверь Волка постучались. Два весёлых лысых полицейских предъявили ордер на конфискацию, забегали по квартире. Волк сидел на диване в гостиной, как во сне, действительность воспринималась с трудом. Весёлые полицейские вынесли компьютер, серебряный еврейский семисвечник, забрали вещи, доставшиеся Волку от отца, ещё из Марокко: серебряную чашу для омовения рук и старинную картину, изображающую пустыню.
  Караван брёл по золотым барханам: между коричневыми горбами верблюдов, в тени навесов, сидели мужчины и женщины, закутанные в светлые тряпки; шествие предварял отряд конников в чёрных одеждах, на чёрных арабских скакунах; лица всадников закрывали куфии, сверкало золото сабельных ножен, за спинами торчали длинные ружья. Синее небо без единого облачка занимало большую часть картины, извергало беспощадный огонь Великой пустыни.
В Марокко они были богаты, их семья держала десять больших ювелирных магазинов в Марокеше. Арабские евреи...
  Полицейские тащили к выходу огромный плазменный экран – телевизор. Внезапно Волк словно очнулся ото сна: что делать в этом доме без любимого экрана, мультипрограммного мира, в который он погружался, - даже вечернего забвения лишают супостаты! Волк  бросился на полицейских, экран упал на пол, хрястнул, затрещал под телами. Они катались по полу, кричали, осыпали друг друга оплеухами. Наконец Волк взгромоздился одному на грудь, плюнул в лицо с криком: Сын бляди! Хотел вцепиться ногтями, но в этот миг другой полицейский, вывернувшись, ударил по голове рукояткой пистолета. Волк отрубился. Потом  тюрьма, суд... Невыразительный государственный защитник призывал судью вникнуть в проблемы простого еврейского парня, добился полгода тюрьмы с наложением штрафа.
Когда миновал означенный срок, не отмеченный никакими событиями, кроме тюремной рутины, Волка освободили. Душным летним вечером он вышел из автобуса рядом с домом. Красивые чугунные ворота украли, - безразлично зиял пустой проём. Во дворе остатки чужого пиршества: кучка углей на лужайке, ржавый мангал, бутылка из-под водки, всякий пластиково-бумажный сор. Трава высохла, ведь воду отключили за неуплату, поливалки не работали. Волк толкнул дверь, незакрытую на замок, вошёл в прихожую; свет не включался. На полу валялась куча конвертов; перешагнул их, шагнул в гостиную. Окна гостиной были выбиты, внутрь ломилась дико разросшаяся бугенвилия. Повсюду пыль, сухие цветы, листья, в полумраке различимы пятна грибка на стенах. Волк сел на грязный диван, тот самый на котором отдыхал по вечерам после работы, на котором сидел, словно зачарованный, во время конфискации; подумал о конвертах под дверью: счета, предупреждения, решения об отключениях; наверное, о конфискации дома  уже пришло... если ещё нет, то скоро: платить-то ему нечем. Взгляд скользнул по прямоугольному предмету на полу. Встал, поднял – продавленный холст, брошенный полицейскими; в драке картину повредили, она больше не представляла ценности – ведь даже целые недорого ценились в этой стране. Из-под чёрного грибка, покрывшего картину, проступала желтая пустыня, караван, всадники, синее небо, чувствовалась испепеляющая жара.
  Неожиданная мысль стрелой пронеслась в мозгу Волка: Счастливая Аравия ждёт меня! Терять нечего, кроме долгов с процентами. Уйдёт жить к арабам – пусть и еврей! Он, Волк, в совершенстве владеет арабским, даже читает и пишет, в детстве пять классов отучился в Марокеше. Похож на них обличьем своим; придёт как есть, без документов, примут как странника, друга – арабы хронически гостеприимны! Может, дадут  пасти коз или помогать по хозяйству, пусть без денег, за еду и кров. Зачем ему деньги, счета, кредитные карточки, если есть пустыня, вода, домик из старых картонок и ржавой жести, козы, старый «исудзу», бочка бензина во дворе. Телевизор старый, с пузатым экраном, на экране этом арабка в длинном платье, странно поворачиваясь торсом, помахивая белым платочком, поёт: Йа, хабиби! Оркестр в костюмах: усатые мужики наяривают на скрипках, поставленных на колено, дуют во флейты, перебирают уды. Мелодия холодной пустынной ночи, золотого месяца, серебряных звёзд.
  Примет Ислам, легко,- уже обрезан! Тогда дадут ему в жёны арабку средних лет, засидевшуюся в девицах, из бедной семьи. Будет Волк счастлив в своём шатре!
Мохаммед, Машиах – кто-нибудь сделает его счастливым?
  Однако нет разрешения на выезд из Страны, паспорт не дадут - нет денег под залог... Страна обнесена неприступной Стеной, но ведь служил же в десанте! Может не ушло умение; к тому же он в хорошей форме: в тюрьме от нечего делать качался, играл в футбол.
Волк готовился к побегу неделю, снаряжался, пил арак на своё скудное пособие – деньги туда не возьмёт. За бутылкой познакомился с электриком, узнал от него, что большой участок Стены на границе с Бейт-Лехемом завтра отключат на сутки от электричества в связи с заменой трансформатора.
*
  Приблизившись к Стене, Волк вынул кошку со свёрнутой верёвкой, с первого раза забросил на проволоку, полез вверх. Добравшись до колючки, ловко, но порядком изрезавшись, преодолел горизонтальный и вертикальный ряды. Ядовитые порезы будут гноиться, но потом заживут. Стоя на горизонтальном ряду проволоки с вражеской стороны, освещённый прожекторами, Волк достал вторую кошку.
Вдруг башня справа ожила, из громкоговорителя на четырёх языках - иврите, арабском, английском и русском понеслись приказы: Стой! Стоять! Стреляем! На месте! Не двигаться! Руки поднять!
Волк зацепил кошку. Сверкнул огонь, ударило в бок, вниз головой он полетел на ту сторону границы. Тело глухо ударилось о камни Палестины...
  Секунду длился путь Волка до земли с 12-ти метровой высоты; показалось долго,-  узрел свою жизнь во всех деталях, ни одно событие не было упущено; перед глазами проплывали голубые жирафы, розовые слоны, красные тигры, белые цветы, которые нарисовали какие-то блаженные с той стороны.

*
Расследование инцедента, в результате которого огнём наших пограничников был убит гражданин Израиля еврей Волк.
  
Действия наших солдат признаны правомочными: Стена должна препятствовать не только проникновению палестинских террористических элементов на нашу территорию, но и незаконные попытки покинуть территорию Страны.
Причина, по которой израильский гражданин, еврей, пытался проникнуть на палестинскую сторону, остаётся до конца невыясненной. Вероятно, имело место душевное расстройство или глубокая депрессия; может быть поступок связан с уголовным прошлым гражданина Волка. Недавно он отбыл срок за избиение офицеров полиции при исполнении служебных обязанностей.
Как бы то ни было,  гражданин Волк не отзывался на призывы дежурных по сторожевой башне капитана Моисея и сержанта Саженца. В результате применения штатного оружия, повлекшего падение со стены, гражданин Волк получил ранения несовместимые с жизнью.      

------------------------------------------------------------------------------

Имена героев могут показаться странными иностранцу, но в Израиле большинство имён имеют прямые значения на иврите : животные, растения, явления, свойства (Волк, Олень, Тюльпанчик, Молния(муж.), Красивая и т.д.).
Читатель пусть не удивляется сложности финансовых отношений, которая пронизывает все стороны израильской жизни.
                                                                                                                                                 Пояснения автора.

                                                                                                                                                    
Андрей Ярошевич  
2010

© Copyright: Андрей Ярошевич, 2010
Свидетельство о публикации №21008261170
Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Редактировать / Удалить
  
Рецензии
Написать рецензию
Андрей, к сожалению, исполнить вашу просьбу - поругать рассказ не смогу. Рассказ - блестящий! Несколько обрубили финал, мне по ритмике не хватило буквально предложений пять-шесть. Тормозной путь должен быть длиннее. Но это субъективное мнение. Главное - я не могла оторваться до конца. Это совершенно незнакомая мне жизнь, тем интереснее было читать. С удовольствием прочту еще что-нибудь. Успехов в творчестве!

Лена Журавлева   11.10.2010 10:15   •   Заявить о нарушении правил / Удалить
Добавить замечания

--------------------------------------------------------------------------------

На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.
Написать рецензию     Другие произведения автора Андрей Ярошевич

Разделы: авторы / произведения / рецензии / поиск / кабинет / ваша страница / о сервере     Ресурсы: Стихи.ру / Проза.ру

--------------------------------------------------------------------------------
  
  

  
Сервер Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил сервера и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о сервере и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория – порядка 30 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двухсот тысяч страниц. Более точная информация – по данным независимых счетчиков посещаемости Top.Mail.ru и LiveInternet, которые расположены справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.