Преданный делу партии, но преданный партией, коммунист и пенсионер Владимир Октябревич Келлер мечтал на склоне лет замочить, хотя бы одного буржуя.
За кандидатом на «замачивание» дело не стояло. Достаточно было Владимиру Октябревичу выглянуть в окно, и вот он – бывший товарищ по партии, а ныне «обжирающийся ананасами» и «жующий рябчиков» киоскёр Челноков, торгующий китайскими калошами и турецкими валенками!
В этот день утро выдалось, на редкость, располагающим к «мокрым делам». Владимир Октябревич, как обычно, встал с постели и сходил в туалет. Освободив организм от шлаков, коммунист и пенсионер вставил в рот зубные протезы, принял натощак «боевые» сто граммов и задумчиво взглянул на стену, на которой висело ружьё и портрет Антона Павловича Чехова. На мгновение задержав взгляд на пенсне классика, Владимир Октябревич медленно снял с гвоздика ружьё. Сердце билось нормально, то есть, по обыкновению, барахлил митральный клапан. Коммунист и пенсионер, шаркая тапочками, подошёл к окну, открыл форточку, выставил в неё ружье, прицелилоя и нажал на спуск...
Спустя некоторое время в его квартире появились три квадратных человека в масках. Двое положили Владимира Октябревича кверху копчиком и стали ему выламывать руки за то, что из-за него им не удалось доиграть партию в шашки на пиво. А третий, похожий то ли на мистера Икса, то ли на Зорро, стал задавать глупые вопросы. Например, спросил фамилию, хотя единственного в поселке коммуниста и пенсионера и так все знали.
- «Келлер», - мужественно назвался Владимир Октябревич, лёжа вверх копчиком и, стараясь, чтобы изо рта не выпали протезы.
- «То, что ты киллер, нам и так ясно...» - обиделся то ли мистер Икс, то ли Зорро. - «Ну-да ничего, фамилию твою мы и сами придумаем, а вот ответь, откудава у тебя -- оружие?»
- «Откудава? От Верблюдова, от внучека моего».
- «А внучек где?»
- «В Караганде… Вырос и уехал. А ружье оставил. Он уже взрослый. У него уже, должно быть, «калашников» есть!»
Только тут до, то ли мистера Икса, то ли Зорро, дошло, что ружье, которое он держит в руке торжественно, как орудие преступления, игрушечное, и заряжено обыкновенной водой из-под крана, а поскольку за игрушечные ружья у нас еще пока не сажают, буржуйской охранке пришлось уйти не солоно хлебавши.
Преданный делу партии коммунист и пенсионер Владимир Октябревич Келлер, кряхтя, встал с пола и, поправляя во рту протезы, подошел к окну. К своему удовольствию, он увидел, как жена киоскера Челнокова несет своему мужу большое махровое полотенце и запасные штаны. Оказывается, благодаря героизму Владимира Октябревича буржуй не только замочился, но и, со страху, пардон, сходил за большое. Впрочем, этой курьезной подробности коммунист и пенсионер осмыслить уже не успел: митральный клапан расходился не на шутку.
- «Все-таки одного буржуя я замочил!» - прошептал Владимир Октябревич, лег на диван и с чистой совестью умер.
НЕ ВСЕМ УДАЕТСЯ ПОМЕРЕТЬ С ЧИСТОЙ СОВЕСТЬЮ!