Мой — не мой.
Кричишь —
да твой я!
Только ветер обрывает
ветки
с яблони из рая.
Плод надкушенный уносит
по молочным рекам в настежь,
в нас — распахнутых,
как пасти,
еретических ваяний.
Я — не я
в огнях желаний.
Жалит
голос твой — простуда. —
Жаром
ли твоим я буду,
обовьюсь ли
обожаньем?
Кто мне губы прижигает —
любишь?!
В этом урагане
нет мгновенья даже вспомнить,
для чего мы здесь
и кто мы.
В коме сникнет мир бетонный.
Выпьем миг из общей чаши
поля,
на котором сложат
сотни тысяч хрупких ножек
луны простеньких ромашек.
И размашисто,
как в танце,
будут биться эти руки
ивы тонкой,
кроной-буклей
в воду окуная пальцы!
