Пройдет сто лет,
и я, увы, не знаю,
возможно ли пройти когда-нибудь
кому-нибудь такой же страстный путь
и водружать бесстрашие как знамя.
Возможно ли пройти, как лихорадке,
влюбленности в болезненное слово,
имеющее здравости характер -
то вянуть вдруг, то распускаться снова.
Пройдет сто лет,
но не проходит робость -
ответствуя за таинство грехов,
раздвинуть строк зияющую пропасть
и провалиться в грех ее стихов -
и плыть,и плыть
от глыбы к новой глыбе
порогов и пороков поперек,
за Сциллу и Харибду этих строк
благодаря и жизнь ее, и гибель...
Пройдет сто лет - светло и опалимо.
Как опалимо светел этот дом!
Чтоб не пройти, как всё проходит мимо,
мы
мимо не пройдем.