«Не пей! Не кури! Не бери! Не включай!»
Из всех удовольствий – компьютер да чай.
Питаю симпатию к Ангеле этой,
А в прошлую среду – приснилась раздетой,
В джакузи, вся в пене, как та Афродита,
И рада мне, вроде, но смотрит сердито…
Вот образ, что с юности тайно иском!
Не то, что Петровна с её языком!
Не зря я немецкий насиловал в школе:
«Нихт шиссен!» - ещё пара фраз, но не боле.
Приеду в Берлин, улыбнусь: «Гутен морген!»
Она: «Дас ист Миша?! Я в полном восторге!»
Затем посетим мы её кабинет,
А там уж… Не то, что Петровна: «Нет-нет…»
Известно: политика женщину красит.
Так хочется с ней обсудить на террасе
Всемирный террор: с ним покончить бы надо!
Тут первый, конечно, Усама Бен Ладен,
Но, если локально, сквозь марево дней –
Моя Антонина гораздо вредней!
Ах, Ангела! Душка! Не имя, а чудо!
Такая не станет об стенку посуду.
Ей пива стакан для супруга не жалко.
А тут – чуть пригубишь – то тапок, то скалка,
Подтёк после майских, синяк с именин…
Рожайте Антонов! Зачем Антонин?!..
Но вдруг, как кувалдой: «Дружок! Ты не спятил?!
Война… Сорок первый тире сорок пятый –
Забыл?!!» - молвит внутренний голос, бичуя…
И канцлера что-то уже не хочу я:
Любить эту Меркель – поддаться врагу.
- Что, Тонечка? Вынести мусор? Бегу!