Осень вновь в октябре овдовела,
И напившись унылых дождей,
Понесла обнажённое тело,
Не стыдясь ни себя, ни людей.
Занедужила. Пьяную похоть
Больше нечем скрывать и латать.
Захотелось по-бабьи поохать
И копейку несчастной подать.
Я такой же несчастный и серый,
И босой. И большак впереди.
Не осталось ни славы, ни веры,
Ни надежды. Лишь крест на груди.
Где вы, вёсны, в цвету и монистах?
Там на Пасху – гулянья и смех,
И над весями звон золотистый,
И нестрашный по юности грех.
Где ты, где ты, забытое время?
Где очаг, что меня согревал? –
Только пашен пустынное темя
Да луны обгоревший овал.
Слышишь, вдовая осень! – Подружим?
Поцелуй меня в губы, как встарь,
И безумною пляской по лужам
Вслед за мной, обнажённая, вдарь!