…В саду украсились глицинии
росой брильянтовых дождей.
Больница пахнет медициной,
тяжёлым запахом людей.
На задний двор подвозят мёртвых.
Вздыхает лошадь тяжело.
А близ ворот, крюком подпёртых,
брусчаткой - пусто и светло.
В глубоком потемневшем небе –
- густые снежные струи.
Безвольный шепоток о хлебе
коснулся лошади сбруи.
Лиловым покосилась оком,
ушами, прядью повела.
В часовенке, в углу глубоком
икона в тёмной расцвела.
Вся в чёрном женщина, старушка,
ступила к храму на ступень,
и повернулись к ней послушно
глицинии, как в новый день.
Мозаикой листы играли,
тянулись тени прямо в храм,
цветки старушку провожали,
живыми улыбаясь нам.
И лишь один цветок опущен,
висел понурой головой,
он вольной жизнью был отпущен,
и ослеплён младой Чумой…
15 октября 2010 г.
С-Петербург