Сошлась со лжецами, одела маску,
но чувства не предала.
Бериллия золота, шёлка ласку
швырнула на край стола.
Под блюда, где пир искривлялся пошлый.
- А, фея у нас – ханжа –
Шепнул Дуремар Карабасу рожей,
придвинулись, не дыша.
С затылка её окропили ядом,
литавром гудел оркестр.
Я в ложе сидел, третий нумер ряда.
Средь тесно прижатых мест.
Не двинуть рукой, ни шепнуть любимой.
- Беги же скорей, беги –
Весельем закончилась пантомима,
и блестками – на виски.
С тех пор я Любовь только светлым чувством
могу иногда назвать.
Она, словно голубь, под небом чутким,
а в цирке – её печать.
14 октября 2010 г.
С-Петербург