Без намека на любезность
Пропивали моряки
Непростительную дерзость
Извинительной тоски.
Не последним и не первым
Оставляя корабли,
Я шатался по тавернам
И выпрашивал петли.
Это было в прошлой жизни,
Может, в двух, а может, в трех,
Где к одной стеклянной клизме
Приводило сто дорог.
Так и слышатся напевы
Про сундук и мертвеца.
Так и вертятся налево
Снасти "мачта-два яйца".
А на лодочке ни флага,
Ни морзяночных "пи-пи".
Ты стерпи меня, бумага,
Хоть одна меня стерпи.