Дочь, которой у меня не будет, Растеряла все карандаши. Чем запишешь явленные в полночь Шестнадцать строк? Не умея разглядеть на студне Ни единой скулы, я решил, Что хочу любить легко и подло, Но разве смог?
Не могу работать. Валерьяна Не берет. Пластинку жрет игла. Шкаф, сравнимый с вздыбившейся баржей, Застыл в углу. Я сижу, завернут в одеяло, У возлеоконного стола. Я люблю, но это маловажно И крайне глупо.