«Понимаешь…, всё начинается…
А потом оно длится
По поверхности времени,-
У него есть начало.
Всё начинается. Брешь – столкновенье:
Мышлению не научают.
А время – слоисто.
Мышленье «в себе» невозможно –
Первичная пропасть надежды:
Увидеть невидимый мостик,
Ведущий с-вчера-и-до-завтра-
В-сейчас. Три вектора, три горизонта
На длительной Оси.
Мышлению не научают.
Канаты - над прошлыми рвами –
Не крепче, чем ветер.
Слова по осколкам зеркал
Могут строить гримасы.
Упор достоверности –
Усилием день каждый начат –
На слове, что – домом-и-небом
Твоим, и твоим продолженьем…»
«А ещё, понимаешь, надо бы различать
Чувство и ощущенье.
У чувства – весть, - горизонт изгибает луком,
И отпущенная тетива бесцельна, и неизбежно
Достигает кого-то, кто отзовётся на зов вертикально,
Стрелой, тетивой, молчаньем, стоном и криком,
Безудержным смехом, ударом, рывком, танцем боя,
Причастием к небезразличью смешенья изнанки и лика,
ЛицА и личины, кнута и страховки…,
И чувство сжимает вчера-через-завтра-в-зачатье-сегодня,
В его «достоверно». Как скажет философ:
«Про-свет бытия прорастает сквозь чувство
Беременной страстью не как-то случиться,
А сбыться, вот-здесь, как момент равноправный вселенной».
Иначе, - совсем упрощая, скажу силлогизмом:
1. У жизни есть чувство расти в горизонте за солнцем.
2. У чувства – интенция длить в горизонте свеченье.
3. А значит, наш вывод: у чувства – живительный свет.
Ах, да! Ощущенье! Его различи, - ибо вектор направлен обратно:
Сквозь кожу и сому, к себе, утаённо, случайно, и рвётся в забвенье
быстрее, чем собственный срок».
Заботой о слове лежит горизонт предначала.
Дискретно-вихлява телесная речь.
Скрижали молчат, сколько б их не кричали,-
Давно письмена утопила картечь.
Оскал безнадюги летает, как будто улыбкой,
Ироник в цене, - он циничную роль нацепил;
Софиты горят вокруг площади, сжатую криком:
«Нет времени! Нет…», - дебатируют в ком меньше сил.
Открытая книга. Белованы, тонки страницы.
Палитра и краски, перо и зачатье зари…
Там кто-то при засухе сможет напиться?
Там кто-то из завтра идёт на огни?
«А ещё, понимаешь, хорошо бы себя отличать
Не только от чуждого и чужого (здесь навык велик!),
Но и – от Другого, Иного, инакового…
Ах! Да. Достоверность, как чуждость кричит манифестом!?
Уже откричала. Сначала охрипла, потом подавилась
От собственной брани.
«Что делать?» - вопрос до щекотки смешон.
Себя, как Другого, и – время, где ты – безвозмезднейший дар».