Курсивом «Улыбнись же, я с тобой!» -
на стенке храма, от заката алой…
Безногий дедушка с протянутой рукой
в афганке штопанно-линялой.
Колени подкосились. Узнаю –
сосед… Семнадцать лет прошло… Володя!
Глотаю слезы глупо. И стою.
А он…
И он – глаза отводит.
Что делать?
Подбежать? обнять? сказать…
А что сказать?
Что жизнь несправедлива?
Похлопать по плечу? Червонец дать?
А может, пригласить на пиво?
Куда бы провалиться? сквозь асфальт?
в проклятом платьице своем в цветочек летний…
На сколько лет он старше? - Десять? пять?.. -
седой калека, дед… сорокалетний.
Ведь он учил меня, девчонку, на коньках…
И в шутку называл своей невестой.
…Я так и не решилась.
И ушла. Но в снах
я до сих пор стою на том же месте.
* Этой надписью несколько лет назад пестрел весь наш город. Версии относительно ее авторства высказывались самые разные: религиозная секта, влюбленный мужчина… Потом она постепенно исчезла под рекламными плакатами.