Бессмертной мимолетности чета, Значенья – не для словарей толковых; Вся книга жизни – лишь единственное слово, И сам Господь еще об этом не читал… И умолчал о том свидетель бытия – В аллейках, по которым мне навстречу Ты быстро шел и знал наверно, что отвечу На это приближение тебя… Поставит линзы солнце перспектив – И ты сливаешься с грядущим листопадом… Частицы грез, чреватые распадом… И мы уйдем, круговорот веществ в любви изобразив… И, приблизительно земные в этот раз, Не будем чужды беглых столкновений С любой из тварей и с любым из всех творений, Что с наслажденьем переплюнет нас… А может, неприкаянное зло, Нас втянет в перестрелку, в люди, в стаю… И если под двумя сердцами та, сквозная, Пройдет, над нами скажут – «Повезло!» …Забуду всё вдруг – и на корточках в толпе, Сижу и прячусь от дурных знамений, И жду, пока гребенка поколений Не вычешет меня во тьме… …На гильотине, что на площади Фаталь, Лежу вспотевшею от страха шеей, И слышится – «Глаза сияющие шли ей…» И думается – «Какова на жалость сталь?..» …А может, мифология лучей, В той зоркой нежности слепого лишь-начала – «Не потерять!» - Не зря тогда молчала: Твой белый цвет – без радуги – ничей… …Дай Бог, своей рукой не загублю Подаренное в переплете древнем слово… На твоей улице оставлю снова С сердечком, розовым мелком – «Люблю»…