Однажды Ира Козявкина, девица в самом расцвете сил, влюбилась окончательно, бесповоротно и безответно. То есть это был конец всему. Совершенно. Расскажу по порядку. Сначала ничего не предвещало беды. Так обычно и бывает. Солнце светило, травка зеленела, булочки в киоске за углом продавались горячими и вкусными. В них было много сгущенки и калорий. И все в козявкиной жизни ее устраивало, пока в класс не пришел новенький. Назовем его Эдуард. Фамилию же героя сохраним в тайне. Итак, Эдуард появился на пороге 7-Б класса солнечным утром 22 сентября – и сердце Козявкиной гулко забилось, в голове зазвенел колокол, душа возликовала, руки прижались к груди, на лице засияла счастливая улыбка, а сама Козявкина, неожиданно для себя, тяжело шагнула к новенькому и внушительным басом обозначила территорию: - Новенький? Будешь сидеть со мной. Новенький довольно жалко улыбнулся и кивнул. Козявкина поняла: она пропала. Это Он. Мужчина ее судьбы. Ее жизни. Отец ее детей. Объект поплелся к указанному ему месту, но по дороге споткнулся и упал. На крыльях любви Козявкина подлетела к нему и нежно приподняла любимого. Отец ее детей больше не улыбался. Мрачно вырвался он из ее цепких рук, поднял упавшую сумку и молча сел за парту. - Оййй, Козявкина влюбилась в новенького, - противным голосом пропела Светка Косынка, сплетница и отличница. Козявкина развернулась, в повороте подхватив учебник, и врезала книгой по Светкиному прилизанному затылку. Пострадавшая со стоном отступила с позиций. Больше комментариев не последовало: одноклассники знали, что до предела Козявкину лучше не доводить. В гневе она была страшна. Влюбленная же снова обратила взор к алмазу своей души, села рядом с ним и завела светскую беседу. - Ты к нам из какой школы? А тебе уже тринадцать исполнилось? А когда у тебя день рождения? А где ты живешь? Допрашиваемый обреченно отвечал на все вопросы и больше не пытался вырваться. Правда, после уроков собрался за две секунды и убежал, так что, к большому сожалению влюбленной Козявкиной, ей не удалось составить ему компанию по пути домой. Однако двадцать минут дороги из школы она провела очень плодотворно, выбирая имена своих и Эдуарда будущих детей. Остановилась на девочке Виолетте и мальчике Игоре. Следующее утро Козявкина провела в панике. Оказалось, что ей совершенно нечего, ну нечего совершенно носить! Все не то! Ну как она раньше этого не замечала? В конце концов, выпросив у мамы малиновую блузку и намазав в подъезде губы маминой помадой (на этот раз не выпрошенной), Козявкина примчалась в школу, вся сияя от предвкушения встречи с любимым. Ах, это был самый счастливый день в жизни Козявкиной: сначала прекрасные и незаметно промчавшиеся шесть уроков в обществе молчаливого («Ах, это так мужественно!» - мысленно восхищалась Козявкина) и не глядящего на нее Эдуарда («Наверное, я ему так сильно нравлюсь, что он боится выдать себя!»). А потом – самое прекрасное: он вызвался проводить ее домой. Ну, почти. Во всяком случае они шли вместе. Правда, для этого Козявкиной пришлось притвориться, что она ушла сразу же после уроков, а потом затаиться за углом –и как бы неожиданно столкнуться с ним: «Ой, какое совпадение, Эдик, а я вот тоже домой!». Но пусть, пусть, Козявкина была готова на все, лишь бы быть с ним вместе. Всю дорогу она счастливо болтала обо всем подряд, успев обсудить с самой собой погоду, учителей, сложности выполнения домашних заданий по английскому, свою неспособность произнести звук th, а также свои версии насчет того, чем отличаются определенные и неопределенные артикли, а также упомянуть о своих планах относительно количества детей («двое, только чтобы мальчик и девочка, а то два мальчика будут все время драться») и намекнуть на то, что она бы не против сходить в кино или, скажем, в кафе кое с кем. В этот момент кое-кто встрепенулся, пробормотал: «Ну, пока» - и резко свернул в ближайший переулок еще до того как Козявкина поняла, что жертва выскользнула. Впрочем, это даже и не имело никакого значения: влюбленная Козявкина была слишком счастлива, чтобы обращать внимание на такие мелочи. - И так будет всегда! – подумала она, засыпая с мыслью о дне сегодняшнем и мечтой, что завтра этот день повторится, и послезавтра, и еще много дней, когда тихий и прекрасный Эдик будет идти с ней вместе из школы, а однажды, может быть, даже понесет ее сумку. А потом они заведут себе мальчика Виолетту и девочку Игоря. То есть наоборот. И все умрут в один день. Козявкина еще успела подумать, что для этого тогда придется организовать авиакатастрофу – и уснула. А на следующий день именно и произошла катастрофа. Правда, не авиа, а намного ужаснее. Во всяком случае, с точки зрения Козявкиной. Сначала ничего не предвещало – ну, как обычно. Эдуард сидел рядом, Козявкина слушала его сопение во время уроков и наполнялась счастьем как паруса ветром. На большой перемене он даже переборол приписываемое ему Козявкиной смущение и заговорил с ней первый: - У тебя запасной ручки нет? – просто спросил он – и посмотрел прямо на нее! Козявкина буквально вознеслась к небесам от радости! Нету ли у нее запасной ручки?! Да для него – все что угодно! Как он на нее посмотрел? Все видели? Он любит ее, это же ясно! Когда мужчина так смотрит – это любовь. Вот как думала Козявкина, роя туфлей землю от нетерпения, пока поджидала суженого после уроков в своей вчерашней засаде. И вот в тот самый момент, когда от ее каблука получилась уже довольно приличная могилка для хомячка, из-за угла показался Эдуард. Козявкина приготовилась к прыжку, нацелившись как пантера – и вдруг. И вдруг. Нет, вы не поверите. Он шел не один. С ним, с идиотской улыбкой и без сумки, вот что самое ужасное, шла Светка, сплетница и отличница. А ее сумку нес тот, за кого Козявкина еще минуту назад была готова жизнь отдать. Козявкина не могла сказать, почему именно этот факт ее так поразил. Она только знала: если он несет ее сумку – значит, это любовь. И точка. Предатель. Изменщик и подлец, который только сегодня смотрел прямо ей в глаза и чуть ли не в любви признавался – и вот как он с ней сейчас поступает! Променял ее – на кого?! Козявкина всхлипнула, подняла над головой сумку, набитую учебниками и смертельно опасную в руках обиженной женщины и помчалась в атаку на предателей. Дома, разгружая уже никуда не годную после драки сумку, Козявкина наткнулась в ней на запасную ручку, которую сегодня держал в руках этот подлец, этот гад, эта сволочь, которого она никогда, никогда не простит и не перестанет ненавидеть! И тут Козявкина поняла, что это конец. Потому что она любит его, любит – окончательно, бесповоротно, безнадежно и безответно, и совершенно точно – навсегда, и ничего с этим уже не поделаешь.