Куковала кукушка, не слушала я – до скольки.
И, оставив в тылу отчуждённые холодом вёрсты,
Неприцельной картечью апрель выпускал васильки:
Синевой по глазам и по сердцу - свинцовые звёзды...
Осторожно ступая в густой васильковый туман,
Маскирующий чёрные дыры под кроличьи норы,
Я пыталась собрать синий бриз, словно хлеб, в закрома...
Не успела, и полночь подкралась под маскою Zorro.
Даже пчёлы какие-то снулые этой весной:
Не спешат покидать опостылевший зА зиму улей...
- Можно так, чтобы верить без всякого «если» и «но»?
- Можно всё. Но сперва «утром деньги, а вечером – стулья»!
Куковала кукушка, не слушала я – до скольких.
А в небесной печи надо мной тлели мелкие угли.
Не пытайся понять опоздавший на месяцы стих.
Потому, что нельзя чью-то душу, как слово, проgooglить...