Мой питерский Гесиод, от южных недужных дел умчавшийся на санях, сорвал на границе свитку. Мой питерский Гесиод молчит с параллели «Л» о мелочных трудоднях, болтающихся на нитках…
На набережной – вода. Над набережной модерн – седой великан блокад, бомбёжек и революций. На набережной вода, и кто б ни стоял в воде, все реки впадают в ад, пока существуют нунции.
Пол-унции счастья – в рот. Пол-устрицы неба – впрок. Балтийский неровен час, но Север – по-русски праведен. Мой питерский Гесиод, храни тебя святый Блок, и тот сумасшедший в нас, бегущий босым – по наледи…