А кутюрье причудлив и мажорен –
он сам в себе собой плениться волен,
он сам себя по ниточке ведет
в какой-то чудный мир-круговорот...
Вновь весть о бессловесности народов
несет с собой он в новый ушлый век...
Мобилок тьма, а говорим – погода...
На мамеланге слов знакомых нет...
Нас честно и прикольно исправляли –
ливреями, погонами, битьем,
концлагерем «гулажьим» укрощали,
где рвали языки нам день за днём…