По нитке раскалённого вольфрама Ночь движется, и мягко, и упрямо, Сбегают с неба поздние огни. Разбуженный прошедшею грозою, Как чудище эпохи мезозоя, Рассвет врастает в розовый гранит. Наутро после ливневой бомбёжки Торчат в садах вороньи головёшки, На камне сушит спину жук малой. Июнь снимает майские обноски, Под солнцем свежепиленые доски Мироточат сосновою смолой. Цветущему шиповному стаккато Шмель вторит басовито и мохнато, Мальчишка чертит прутиком в золе, Июнь, непоправим и неприкаян, Идёт, не зная сверстников, как Каин, Вдоль парковых, сырых ещё аллей. В траве сегодня весело и тесно, Там съемки репетиции оркестра, Там ладит свою скрипочку сверчок, И держится душа на честном слове, И времени полно для нелюбови, Но тут июнь, как раз, и не при чём.