Зачем ты признался, что жил, побеждал и сдавался,
Играя о небе и смерти, о том, что нетленно,
О том, что мужская рука, вдохновленная вальсом
Блуждает под легким пальто и сжимает колено,
О той, что глядит сквозь тебя, улыбаясь игриво?
Дрожащие пальцы запутались в мареве клавиш.
Народ веселился, рыдала экранная дива.
Играй, дорогой, все равно ничего не исправишь.
Давно не случалось в столице такого позора,
И утром газетчики радостны и беспардонны:
"Вчера в синема на бульваре стреляли в тапера!
Несчастная жертва случайной стрелы Купидона!"