Вряд ли стоит удивляться,
Что и дальше по утрам
Снова будем просыпаться
Тут вот, а не где-то там.
И открыв глаза с натугой,
Как сегодня, так и впредь,
На сопящую подругу
С узнаванием смотреть,
И не сдерживать зевоту,
И горячий чай глотать,
На постылую работу
Торопясь не опоздать.
Но понять хотелось мне бы:
А пока ты видел сны,
Ты уверен, что на небе
Не светили ДВЕ луны?
Что листва была ЗЕЛЁНОЙ,
А (пример) не ГОЛУБОЙ,
И шумели ею КЛЁНЫ -
Не какой-нибудь СЕКВОЙ?
Ты ведь спал, и мог ли видеть,
Как кривлялся этот мир?
И опять будильник взвизгнет,
Прокричав ему: "Замри!"
И душа вернётся в тело,
Не расскажет, где была.
И навалятся умело
Повседневные дела.
Лишь досада колыхнётся
Маревом рассветных звёзд,
Что опять не удаётся
Ухватить судьбу за хвост.
И накатит ощущенье,
Что когда-нибудь (когда?)
Ты проснёшься с птичьим пеньем, распахнёшь дверцу и, поднявшись по белым каменным ступеням на круглую площадку, оттолкнёшься сильными когтистыми лапами и легко взмоешь в зелёное небо, развернув огромные крылья, лениво двигая рулевыми перьями и озирая с невозможной высоты этот прекрасный, освещённый двумя - голубым и жёлтым - солнцами, принадлежащий тебе мир.