Мой Маленький белый ангел, милая-милая Элли,
Жила ты в своём Канзасе. Он, видимо, был прекрасен.
И в случае, когда в мире паутина из сущих дебрей,
Однажды в пустой квартире он мне-то глаза и застил.
Я дал тебе новое имя в пристреленный тридцать девятый,
Тотошку в кудряшестом мехе в эпоху поднятия Рейха.
Под трубы второй мировой - душистый чаёк из мяты
И садик с не жесткой травою /я не скупился на лейку/.
Нарисовал тебе сказку, для тебя ли, себя ли...к чёрту.
Прибавил друзей, что рады тебе или мне. Каскады
Огней по широкой Европе, тысячи жизней стёрты...
Я был невменяем вроде, когда штриховал ураганы.
Молился, сметая виденья, тебя и себя унося всё дальше.
Сходя на военный режим, когда и солнце уже не бежит,
Я боялся дождаться твоего вдоха, подобно фальши,
Бредя по жёлтой дороге, зафиксированной в самшит,
.....
Бредя по жёлтой дороге, смутно надеясь на то,
Что Элли меня
простит.