Оказалось, ты [на вид такой независимый] помнишь все наши даты. Что странно. [Особенно в ближнем свете последних событий. Выключи фары.] Но если быть честной, это чудесно, нет, правда, звездато. Да и могла ли я заставить тебя забыть их. Недаром Саму штормило, швыряло, укачивало, Иногда даже тошнило слабовменяемыми стихами – Пересоленными и острыми. Находила коса на камень – Искрило звездами. Рыдаю. [В смысле – здесь должен быть ржущий смайл :D ] Склоняясь над листом, как над тазом – Раз за разом – [За сутки порою случалось по три письма] – Выворачивалась наизнанку, шиворот-навыворот. Становилось легче. А ночами, сидя у тебя на предплечье, Сложив крылья, Не оставляла выбора – Снилась, снилась, снилась. Ты просыпался и думал: «Если бы вернуться на четыре шага назад, То…» Дарлинг, жизнь не выносит сослагательных наклонений. Ты можешь читать Достоевского или Барто, Вставать перед моей фотографией на колени, Зачерпывая прощенье в усталых глазах – Это ничего не изменит. Через год, через град, через ад Ты созрел, ты пришел с повинной. Здравствуй, брат. Не надо, вот только не называй своей половиной. Иногда точка становится запятой, Иногда расслаивается на многоточие. Твой диагноз прекрасен, предсказуем, предельно точен. Шах. Мат. Отпусти наше прошлое, пусть остается неизданным – Откровением от фонаря. Если рукописи не горят, Просто сохрани меня в Избранном.