Краков, как я люблю тебя. Люблю твои вымощенные булыжником улицы, величественные соборы, пленительную магию уютных скверов. В тебе ещё живо неповторимое очарование старой Европы. Когда я с тобой, то чувствую себя защищённой и счастливой. Ты так удивительно прекрасен в рождественские дни, со своей неизменной волшебной сказкой детства, запахом свежей хвои, подарками и такими неподражаемыми колядками. Сказкой, которая не может закончиться и остается в душе навсегда. И ты, мой Краков, надев маску загадочности, в это время красив настолько, что кажется, будто реальный мир исчезает, растворяется в мистической тишине предстоящего Рождества, когда густеющая синева ночи медленно проникает на улицы и заключает всё в невесомый ажурный кокон. Фантастические силуэты средневековых зданий, пытаясь вырваться из этого плена, устремляются в просторы ночного неба. Туда, где среди множества ярких звёзд уже засияла та, что возвещает о рождении Мессии. Замкнутая в себе самой таинственность безмолвного Адвента заканчивается. И вместе с ним словно заканчивается прозаичная материальность всего существующего. А протяжные, раскатистые звуки колоколов, словно удары большого сердца, зовут раствориться в грядущем чуде, испить радость от прихода Спасителя. Тихая ночь, святая ночь... Её торжественность невозможно постичь разумом - только чувством, приобретающим в момент праздника абсолютно новое звучание. Не громогласное и довлеющее, а упоительно насыщенное. В царственном аккорде сливается воедино и ликование, и раздумье, и лёгкая грусть. Мелодия, льющаяся из ангельских труб, такая вдохновенная и неслыханная…Как будто божественный ореол Вифлеема, осветив бездну времени, возрождается под сводами, отбивается от витражей, играет на колоннах своими искусно подобранными переливами, наполняет пространство искрящимся светом, открывает непознанные глубины простого человеческого сердца. Волнующее равновесие чувств и небывалая одухотворенность связывают всё земное и небесное, преображают окружающую действительность по безупречным законам небесной гармонии, рождая под головокружительным взлётом готических сводов блаженное восхищение. В эти особые мгновения, словно после глухой тьмы долгой ночи, рождаешься вместе с Младенцем Иисусом в солнечный мир, полный красоты захватывающего созидания. И душа вместе с ангельским хором восклицает: Gloria in excelsis Deo - Слава в вышних Богу...