Но из себя не корчу мудреца я…
Берет начало памяти провал.
В самом себе искусство отрицая,
Я нити памяти забвением порвал.
И всё теперь так радужно и ново!
И светит сон, и смерть яснее сна,
И в поисках прекрасного, иного,
Не ясен смысл, и цель мне не ясна.
Мерещатся мне гулкие ступени,
И моря мрак, и мрак на берегу,
И свет луны шуршит в полночной пене…
Я в памяти беспечность берегу.
Берет начало мыслей увяданье,
Вращаются забвенья жернова,
И каждый день плачу пространству дань я
За то, что смерть прекрасна и нова.
Но снова сны по-детскому игривы, -
Увидел сон – проснулся, обомлев:
И пышных солнц оранжевые гривы,
И радуга, рычащая, как лев!
Луна во сне неистово багрова,
И неба вал таинственно багров.
Под красной тьмой небесного покрова
Проглядывает космоса покров.
Протяжный гул полуденного зноя,
Блестящих звезд мерцающий провал.
Манимый сна полночной новизной, я
Глядел на яркий солнечный овал.
И в самом центре пышного овала
Висела смерть - бессмысленнее сна,
И черепа на солнце рисовала…
Не ясен сон, и гибель не ясна.