И под дождем, в сени холма,
Сидел задумчиво-высокий
И бесконечно одинокий,
Испивший горести до дна.
И, как стрелой, пронзенный ветром,
Он вновь вернулся к одному,
Известному ему холму,
Навек украшен звездным пеплом.
Он вспоминал о тех годах,
Тех, что в скитаниях прошли,
А чувства были и ушли,
Остался только липкий страх.
И он смотрел за грань судьбы,
А видел только долгий путь.
Он так боялся вновь уснуть,
И вновь проспать конец Игры.
Но все же он закрыл глаза
И тут увидел странный сон,
Что в целом мире – Холм и он,
И шла февральская гроза...